ДЕНЬ ПАМЯТИ СЭМЮЭЛЯ СВОНА (1814-1893) - СЕВЕРОАМЕРИКАНСКОГО ДОН КИХОТА ГЛОБАЛЬНОЙ ГОМЕОПАТИИ

Сэмюэль Свон был рожден 4 июля 1814 года в Медфорде, штат Массачусетс. Некоторое время он был коммерсантом. Дядя доктора Свона был одним из первых врачей-гомеопатов, обосновавшихся в Новой Англии, если не первым, и молодой человек всегда в той или иной степени интересовался гомеопатией и взял с собой в свой новый дом на юге ящик гомеопатических лекарств. Незадолго до Гражданской войны переехал в Монтгомери, штат Алабама, чтобы поправить здоровье (что удивительно для поныне самого грязного штата США!) и заняться своими коммерческими делами. Там он познакомился с пионером гомеопатии, доктором Г.А. Ульрихом, с которым он изучал гомеопатию и там же провел первые собственные клинические эксперименты. Во время эпидемии желтой лихорадки все врачи, кроме Ульриха, покинули город. С помощью С. Свона доктор Ульрих успешно вылечил множество случаев заболевания. Это так заинтересовало доктора в медицине, что он решил приехать на север, пройти регулярный курс и получить высшее образование, что он и сделал в Филадельфии (поступил в Гомеопатический медицинский колледж Пенсильвании, где учился у Константина Геринга, Адольфа Липпе и Генри Нэвилла Гернси). Он окончил колледж в 1866 году и переехал в Нью-Йорк. Там пять лет сотрудничал с Эдвардом Байярдом, после чего основал собственную практику (всего практиковал в городе-яблоке 27 лет). Доктор Свон стал членом Международной Ганемановской ассоциации (IHA) в 1881 году, но интерес к нозодам и их использованию, а также приготовлению чрезвычайно высоких потенций, отдалили его от некоторых членов этой организации. Хотя Свон учился у ведущих гомеопатов и освоил применение принципов «Органона» и «Хронических болезней», он стремился улучшить практику гомеопатии. Некоторые осуждали его работу как изопатичную, эмпирическую и антидотную, в лучшем случае. В 1887 году он вышел из IHA. До последних нескольких лет у него была очень большая и высококлассная практика. Его энтузиазм по поводу нозодов и чрезвычайно высоких потенций более или менее отделил его от некоторых представителей гомеопатической профессии, но сомнительно, что какой-либо врач в Нью-Йорке когда-либо пользовался у своих профессиональных собратьев и у всех курированных пациентов более теплыми чувствами уважения, чем доктор Свон. Он оставлял после себя множество друзей и пациентов, которые сетовали на его добрые, гениальные манеры. Отличительной чертой характера доктора Свона была его огромная щедрость: все, что было его, было и его друзей. Он был абсолютно беспринципным; очень трудолюбивым; он всегда делал все возможное и считал, что все остальные делают то же самое. За одним исключением: он никогда не говорил о ком-либо недоброжелательно или говорил о ком-либо как о человеке, когда-либо причинившем ему преднамеренный вред. Он постоянно экспериментировал, пытаясь по-своему улучшить практику гомеопатии, пролить свет на темные стороны его профессиональных собратьев и вылечить некоторые из болезней, многие из которых и поныне повсеместно считают неизлечимыми.

Отрицая изопатическое отношение к своей работе, Свон заявил, что все токсины и яды проявляют индивидуальность в своих эффектах, которые неизменны, но несколько изменены индивидуальностью индивидуума. Причины болезней в природе, спорадических или эпидемических, будь то споры, микробы или микробы, вызывают объективные симптомы, которые будут указывать на определенную болезнь, такую как холера, корь и т.д. Он также заявил, что токсин, вызвавший болезнь у здорового человека, будет присущ продуктам этой болезни и вылечит подобные симптомы у больного человека. Т.о., эти токсины были наиболее полно доказаны, так как их действие было описано в литературе всех школ как патогенез таких заболеваний, как корь и дифтерия. «Здесь у нас есть готовый прувинг, на здоровых людях. Тщательно сопоставьте все симптомы кори у здоровых людей, и вы получите патогенетическое действие этого токсина, и когда вы найдете таковое у больных, дайте им потенцированную слюну или выделения, который за неимением лучшего названия мы назовем Morbillinum, и вы излечите последствия этой интоксикации». Доктор Свон далее утверждал, что токсин не является изопатическим, но при потенцировании является противоядием к грубому токсину - не тождественным, но подобным, таким образом, гомеопатическим. Он цитировал Органон, сноску 59 к §156 (стр. 194, 5-е изд., перевод Весселхефта). Свон, вкратце, утверждал: «…болезненный токсин излечит болезнь, которая его вызывает, если давать его в высокой потенции». Полученный Свэном список приготовленных болезнетворных продуктов, нозодов, отдельных средств и нескольких составных средств содержал около 1000 наименований, ряд из которых были проверенными и принятыми нозодами, которые он ввел. Наиболее примечательны из них - Syphilinum и Tuberculinum (за 10 лет до Роберта Коха!!!). Другие комбинации потенций и «неопределенностей» вызвали насмешки и антагонизм со стороны д-ра медицины Э. Дж. Ли, редактора журнала The Homeopathic Physician, который нападал на Свона за то, что тот поставил печать Международной Ганемановской ассоциации на опубликованном списке, тем самым подразумевая одобрение последней. Ли обвинил Свона в защите эмпирических методов и бессмыслицы, назвав его Дон Кихотом… Несмотря на реальный или кажущийся ущерб, нанесенный гомеопатии в то время его предполагаемыми изопатическими методами, эти ценные нозоды, когда их эффективность была доказана им самим и другими, стали бесценными лекарствами в гомеопатической Materia Medica. Работа С. Свона с высокими потенциями продолжалась до тех пор, пока он не был тяжело отравлен при приготовлении потенций японского лака, что в конечном итоге привело к его смерти три года спустя в 1893 году. Вклад Свона в гомеопатическую литературу (включая прувинги) можно изучить в Medical Advance, Organon, Homeopathic Physician и IHA Transactions. В 1886 году Свон опубликовал свой Каталог болезнетворных продуктов, нозодов и других средств в High Potencies. В 1888 году была опубликована Materia Medica, содержащая «Испытания и клиническое подтверждение нозодов и болезнетворных продуктов». Среди лекарств, которые доктор Свон представил и/или испытал, были: Syphilinum, Vaccininum, Variolinum, Tuberculinum и Chloralhydrate (Choralum). В анонимном меморандуме было указано, что многие считали Свона чудаком за его взгляды и практику, но «как и Ганеман, он был по крайней мере на 50 лет впереди большинства своих гомеопатических собратьев».

Сэмюэл Свон, гомеопат из Нью-Йорка, растер мокроту туберкулезного пациента с сахаром или молоком и назвал ее Tuberculinum. В 1842 году Свон сделал первый препарат Medorrinum. Свон также потенцировал Cholesterinum и Pyrogenium и, как говорят, провел испытания Lac vaccinum defloratum и Syphilinum. Он опубликовал Materia Medica, разработал Lyssinum из слюны бешеной собаки и провел испытания Lueticum (Syphilinum) в 1880 году, Anthracinum и Tuberculinum bovinum и Magnet. Свон был одним из пионеров на переднем крае разработки более высоких центезимальных потенций и исследования их клинического применения. Как и Ганеман, он был по крайней мере на полвека впереди большинства своих гомеопатических собратьев. Мало кто в нашей школе так основательно овладел «Органоном …» и «Хроническими болезнями …», как доктор Свон, и мало кто знал лучше него, как применять их принципы в лечении больных. Многие из его учений казались большинству новыми и странными, потому что для большинства принципы и учения мастера были новыми и практически неизвестными. Он открыл и приготовил Tuberculinum, чтобы его можно было безопасно и успешно использовать для лечения больных. Он спас много ценных жизней и его наследие спасет еще больше в будущем.

Свон написал Materia Medica, редактировал журнал Organon вместе с Адольфом Липпе, Томасом Скиннером и Эдвардом Уильямом Берриджем в 1878-1881 гг. Джулиан Уинстон в своей книге «Наследие гомеопатической литературы» писал: «За три года публикации этот журнал содержал больше ценной информации, чем почти все остальные вместе взятые. В каждом выпуске были случаи или комментарии Липпе. Несколько испытаний Свона появились на его страницах». Там же Свон написал испытание Ovi Gallina Pellicula. И он был первым, кто испытывал нематериальные излучения и средства!

Он испытал многие «молочные» лекарства, за одним исключением – Lac caninum был испытан д-ром Рейссингом. Но, поскольку д-р Свон был очень добрым и отзывчивым человеком, он однажды совершенно бескорыстно помог в случае резкой непроходящей головной боли испытанным им самим препаратом кошачьего молока! Дело обстояло так: в июне 1876 года д-р Адольф Липпе устроил званый обед, на котором присутствовали д-р Байярд, д-р Гернси, д-р Геринг, д-р Свон, еще трое других, чьи имена сейчас невозможно вспомнить. Этот случай сильной головной боли был случайно упомянут доктору Свону в ходе разговора, в котором они взаимно пересказывали свои переживания. Он очень заинтересовался и предложил выписать лекарство. Ему было предоставлено подробное описание симптоматологии, и после того, как два или три средства были даны с незначительным успехом, был назначен Lac felinum. Крики прекратились, и головная боль медленно исчезла. Энергия болезни была выведена на поверхность с образованием крайне раздражающей сыпи на ногах явно рожистого характера, которая продолжалась с того времени. Однако облегчение от сильной головной боли было столь же полным, сколь и замечательным.

В январе 1878 года он присоединился к Томасу Скиннеру, тогда из Ливерпуля, а теперь из Лондона, доктору Адольфу Липпе из Филадельфии и Эдварду Уильяму Берриджу из Лондона, в издании нового журнала, посвященного чистой гомеопатии. Он назывался «The Organon» и выходил ежеквартально. Он сразу же занял видное место в медицинских журналах и обещал быть очень успешным. Однако он прекратил свое существование через три года, и у чистой гомеопатии не было представителя. Именно тогда доктор Адольф Липпе, оплакивая потерю журнала, решил основать другой журнал на его месте. Так был создан «The Homoeopathic Physician», который стал преемником «The Organon». Доктор Свон очень заинтересовался этим последним начинанием и часто писал на его страницах. Среди них можно упомянуть различные «молочные средства» …

Коллега С. Свон слег в постель в конце лета 1893 года, чтобы больше никогда не вставать. Он прекрасно осознавал, что его конец приближается, и выразил желание умереть. Он был в полном сознании до последнего момента, но потерял дар речи и, наконец, не смог из-за слабости даже написать то, что хотел сказать. Он был прикован к постели около шести недель с сильным бронхиальным кашлем, от которого постепенно ослабевал. Он умер без страданий, тем же мирным образом, каким и жил, в среду 18 октября 1893 года, в десять часов утра. Доктор Свон был нездоров в течение нескольких месяцев и ослабил свою обычную активную работу и потерял большую часть своего интереса к событиям профессии из-за упадка сил, вызванного его болезнью (после интоксикации во время испытания препарата из японского сырья).

У доктора Свона остались вдова и двое взрослых детей.

В своей преданности принципам и целеустремленности, как Самуэль Ганеман, Константин Геринг, Галилео Галилей, Христофор Колумб … и многие другие, доктор С. Свон был энтузиастом. И каждый гомеопат должен радоваться, что в его профессии были такие энтузиасты. Мы пожинаем урожай, который проявили их рвение, трудолюбие и мужество.