А.И. Семёнова «ЗАЯВКА В КОМИТЕТ МОДАЛЬНОСТЕЙ ОППЛ ДЛЯ ПРИЗНАНИЯ ЛИГОЙ МЕТОДА ГОМЕОПАТИЧЕСКОГО ПСИХОАНАЛИЗА». – Профессиональная психотерапевтическая газета (апрель 2004 г.). - С. 8-9.
Рецензия А.В. Шманской, А.А. Самофала (Одесса. Украина)
A.I. Semenova Application to the Modality Committee of All-Russia Professional Psychotherapeutic League for recognition of homeopathic psychoanalysis method – Professional psychotherapeutic newspaper (April 2004). - P. 8-9
Reviewed by A.V. Shmanskaya, A.A. Samofal (Odessa, Ukraine)

До Зигмунда Фрейда психологию понимали как науку о сознании. Заслуга Фрейда состояла в тщательном изучении бессознательного. Погружённый в повседневный анализ причин заболеваний своих пациентов, страдавших от неврозов, Фрейд искал пути излечения в воздействии не на организм (хотя при неврозах наблюдают органические симптомы), а на личность. Сосредоточившись на проблеме истерии, Фрейд разработал метод лечения этого заболевания.

Следовательно, психоанализ – это исторически сложившийся метод психотерапии истерических неврозов, который сам Фрейд сравнивал со скальпелем хирурга [Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. - М.: Наука, 1990].

Неврозы – это патология эдипальной стадии психосексуального развития. Попытки применения психоанализа для лечения патологии более ранних стадий (психопатии) иногда приносили психоаналитикам болезнь и бесславие.

Психотерапия пациентов, перенесших раннюю травму, является непростым делом и для пациента, и для терапевта. «Сопротивление, возводимое системой самосохранения в процессе психотерапии пациентов, перенесших травму – поистине легендарно» [Калшед Д. Внутренний мир травмы // Московский психотерапевтический журнал. – 2001. - № 1. – С. 68-101].

Еще в 1920 г. Фрейд был потрясён, с какой интенсивностью «демоническая сила» некоторых пациентов оказывала сопротивление изменениям, делая обычную работу в анализе невозможной (слово «демонический» (diamonic) происходит от греческого «diaomai», которое означает «делить», и его связывают с состоянием разделенного сознания, подобного тем, что проявляются в оговорках, ошибках внимания и других прорывов из сферы, называемой «бессознательное»). Внутренний мир пациентов и его архетипические защитные процессы, отображаются в событиях внешней жизни в виде навязчивого повторения. Фрейд этот паттерн и называл демоническим [Калшед Д. Внутренний мир травмы // Московский психотерапевтический журнал. – 2001. - № 1. – С. 68-101].

Верный традициям рационализма, Фрейд постулировал: «Где было Оно, должно стать Я». И видел в Оно лишь резервуар биологической по своей природе энергии, постоянно встречающей противодействие со стороны социальных запретов и норм, образующих особую интрапсихическую структуру СуперЭго [Филатов Ф. Отношение «Я - другой» в свете поздних сочинений К.Г.Юнга // Московский психотерапевтический журнал. – 2001. - № 1. - С. 24].

Динамику бессознательных процессов, по Фрейду, в каждом конкретном случае определяет травматический опыт первых лет жизни, и любые попытки выявить внеличностную структуру бессознательного, не сводимого к инстинктивным паттернам, Фрейд отвергал, как проявление мистицизма [Филатов Ф. // Московск. психотер. журнал. – 2001. - № 1. - С. 24].

Юнг пошёл дальше, и констатировал независимость (автономность) бессознательного от личности, как субъекта сознания. Выявив бессознательные доминанты психики, названные архетипами (которые образуют универсальную наследственную структуру и составляют культурное наследие индивида), Юнг к концу своего творческого пути акцентировал то положение, что архетип как таковой сам по себе недоступен сознанию, и не может стать объектом непосредственного восприятия. Архетипы несут сильный, потенциально неодолимый заряд энергии, которому трудно сопротивляться (способность к сопротивлению зависит от уровня развития состояния сознания). Вызывая аффект, они захватывают сознание человека и, подчас, овладевают его волей. Хиллман уподоблял архетипы образам античных богов, а человека условно называл «игрушкой архетипов» [Филатов Ф. Московск. психотер. журнал. – 2001. - № 1. - С. 24].

Человек ничего не может поделать с самим собой, и боги, как и прежде, определяют его судьбы. Сегодня мы именуем богов «факторами». В нашем сознании мы господа над самими собой, нам кажется, что мы и есть «факторы». Но стоит только шагнуть за двери Тени, мы с ужасом обнаруживаем, что мы сами есть объект внимания каких-то «факторов».

Игнорирование этой «горькой правды», и отрицание реальности коллективного бессознательного, сопряжено с огромной опасностью, как для отдельного человека, так и для человечества в целом. В первом случае имеется угроза психического расстройства и утраты внутренней целостности, во втором – угроза глобальной катастрофы.

Жертвой этих сил был Ницше, чьё классическое образование не спасло его от расщепления личности и психоза.

Психоанализ – это вера, а чтобы верить, нужно «сначала стать на колени» - писал современный психолог Франчше П. Фресс. Для профессионального владения психоанализом, в соответствии с государственной программой, необходимо обучаться в среднем 6-8 лет. Клинический психоанализ признан специализацией, которую могут получить только врачи-психотерапевты и дипломированные клинические психологи, получившие психоаналитическое образование в одном из имеющих государственную лицензию институтов психоанализа [Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. М.Г. Карвасарского. – СПб.: Питер, 2000].

Родоначальник экзистенциального анализа и логотерапии Виктор Франкл (1905-1997), венский невролог и психиатр, имел непосредственные контакты с З. Фрейдом и А. Адлером. В центре его внимания было то, что он называл «специфически человеческим», – духовность, находящая особое выражение в поиске смысла. Экзистенция означает действительно состоявшуюся «полную» и «целостную» жизнь.

Франклом написаны более 400 статей и 31 книга, которые переведены на 24 языка. По Франклу, психическое и духовное переживание располагаются в разных измерениях. Их содержание не следует смешивать – приятное не всегда правильно, а осмысленное не всегда желательно и приятно [Лэнгле А. Экзистенциальный анализ – найти согласие с жизнью // Московский психотерапевтический журнал. – 2001. - № 1. - С. 5-21].

Психологически больной человек в большей степени ориентирован на приятное (например, на то, что избавляет от страха, от напряжения), независимо от того, имеет ли это смысл. Психологически здоровый человек большее значение придает смыслу ситуации. Что-то может быть правильным и иметь смысл, несмотря на неприятные переживания [Лэнгле А. // Московский психотерапевтический журнал. – 2001. - № 1. - С. 5-21].

Полный курс обучения экзистенциально-аналитической психотерапии рассчитан на 6 лет, и включает теорию и практику, самопознание и супервизию. Существуют также центры, работающие по ускоренной программе – 2-3 года.

Гомеопатия, в свою очередь – это метод лечения острых и хронических (нехирургичеких) болезней [Ганеман С. Органон врачебного искусства. – М.: Симилия, 1998]. В §20 С. Ганеман писал: «Эта духовная сила, способная изменять состояние здоровья человека, скрытая во внутренней природе лекарства, никогда не может быть обнаружена нами лишь усилиями ума, мы можем составить ясное представление о ней только при опытном познании её проявлений при действии на состояние здоровья».

Используя терминологию Юнга, можно сказать, что, поскольку в исходной травматической ситуации само существование личности поставлено под угрозу, то в памяти индивида она сохраняется не в формах личностного опыта, а в демонической архетипической форме.

Этот коллективный или магический уровень бессознательного не может быть ассимилирован Эго прежде, чем не будет воплощен в межличностном воздействии. Для того, чтобы внутренняя система была разблокирована, непрерывно продолжающееся бессознательное повторение травматизации во внутреннем мире должно стать реальным опытом с объектом из внешнего мира [Филатов Ф. // Московск. психотер. журнал. – 2001. - № 1. - С. 24].

Известный врач-гомеопат А.П. Иванив писал: «… реальный коммуникативный акт между врачом-гомеопатом и пациентом, по мнению С. Ганемана, «не требует ничего, кроме здравого смысла и свободы от предрассудков» (§83 «Органона»). При этом важен язык разговора, центральным условием которого является сопровождение. Это – антропологическое, требующее знания человека, сопровождение, с пониманием и элементами затронутости. Точнее его можно определить как участливое наблюдение. Однако, общаясь с больным, мы сталкиваемся с двумя возможностями: 1) опасность бездумного соскальзывания и идентификации с больными (крайняя затронутость, что недопустимо); 2) опасность дистанцирующей защиты от его сообщений (что требует самоконтроля). Важно охватить мир симптомов и переживаний человека в его собственном существовании, оценить сферу его жизненного опыта и семейный анамнез, и «настроить» общее звучание, для определения совокупности симптомов, позволяющей поставить верный лекарственный диагноз. E.P. Lain писал: «Искусство лечения, каковым бы оно ни было, во все времена является психологическим, и оно должно быть таким, невзирая на вид и характер патологии». К сожалению, большую часть наших пациентов уже при первом общении отличает «многослойность» страдания… Уклоняясь в сторону психосоматики и психологизма, не следует забывать о психодинамике. Путь поиска и определения подобия описан в §§84-104 «Органона», и ничем не отличается от теоретических посылов диагностики и опроса в конвенциональной школе (не реализуемых на практике вследствие «узости» наличных обозначений)… Развитие личности, как и прогрессия общества в целом, проходят ряд стадий, в том числе и кризисные точки, и, при многих обстоятельствах организм (как и общество) претерпевает регрессию. И лишь высокоподобное лекарство способствует преодолению болезни, с учётом существующих социокультурных стереотипов, возможностей социальной адаптации и степени выраженности каждого из симптомов» [Укр. гомеопатичний щорічник. - 2003. – Т. VI. – С. 4-6].

По поводу же признания метода гомеопатического психоанализа напрашивается следующая метафора. Скрещивание различных особей разных видов иногда рождает очень жизнеспособных и уникальных гибридов, а иногда и ужасных уродов.

Хочется верить, что автор гомеопатического психоанализа пойдет по первому пути, который принесет ей славу, а больным исцеление. В противном случае помочь автору впоследствии не сможет ни гомеопат, ни психоаналитик. И придётся прибегать к помощи экзорциста, если не опоздать с обращением за помощью.

Врач-гомеопат и психотерапевт А.В. Шманская, врач-гомеопат А.А. Самофал, выпускники Лондонской школы гомеопатии (Одесса, Украина).